Шрифт:
Закладка:
Комплекс будущего стадиона, помимо, собственно, спортивной арены на 100 тысяч зрительских мест, предусматривал также наличие велотреков, теннисных кортов, лыжной станции, бассейна и т. д. Только вот место избрали для столь огромного сооружения неподходящее — гористый берег Москвы-реки. В итоге утопический проект свернули. А стадион — «Лужники» — появился через много лет на другой стороне от Воробьевых гор.
И подобных замыслов было немало. Неудивительно, что всего лишь за несколько лет мастерская под руководством Щусева и Жолтовского подготовила проекты реконструкции одиннадцати районов Москвы и ряда больших площадей. Генеральный план развития столицы получил название «Новая Москва», широкая натура Щусева развернулась в нем по-настоящему.
Новая «щусевская» Москва
«Москва — один из красивейших мировых центров — обязана этим преимущественно своей старине. Отнимите у Москвы старину, и она сделается одним из безобразных русских городов», — писал Щусев в 1925 году.
К началу Первой мировой войны Москва, довольно долго пребывавшая на вторых ролях (после столичного Петербурга), превратилась в крупнейший индустриальный и экономический центр Российской империи. Здесь было сосредоточено более тысячи крупных предприятий самых разных отраслей промышленности. На них трудилось порядка 160 тысяч человек, а всего в Москве насчитывалось 2 миллиона жителей.
С каждым годом москвичей становилось больше и больше, и все они рассчитывали найти себе крышу над головой именно в Первопрестольной. Небывалый приток рабочей силы поступал в Москву по железной дороге, буквально опутавшей город своими сетями. Чего же удивляться — одних вокзалов в Белокаменной было девять, к увеличению их числа непосредственное отношение имел и герой нашей книги — Алексей Щусев, давно задумавшийся над необходимостью коренной перестройки Москвы.
В результате перенаселения и бурного роста производства строительная политика в Москве приобрела хаотичный характер: в центре на месте дворянских усадеб как грибы после дождя вырастали доходные дома — небоскребы той эпохи, а на захолустных когда-то окраинах возводились фабрики и заводы. Большая часть прибывшего трудоспособного населения существовала в подвалах и бараках.
Уже создавая свой Казанский вокзал, Щусев ясно увидел, что старая Москва задыхается от недостатка современных дорог и магистралей — главных транспортных артерий, способствовавших полноценной жизни города. Тупиковым казался ему и такой путь развития, который предусматривал уничтожение ценной исторической застройки и возведение на ее месте новых кварталов и проспектов. Для Щусева, начавшего свою профессиональную деятельность с глубокого изучения памятников древности, это было неприемлемо.
Вот почему с таким энтузиазмом в 1918 году зодчий взялся за работу над планом «Новая Москва». Создавая план реконструкции Москвы вместе со своими помощниками, Щусев поставил себе целью решить ряд насущных городских проблем, копившихся десятилетиями:
— сохранение исторически сложившейся планировки города,
— преодоление последствий беспорядочной застройки, ставшей следствием активного роста Москвы в предшествующие периоды,
— озеленение Москвы и решение давно назревшего вопроса оздоровления московской экологии,
— обеспечение возможностей дальнейшего развития Москвы на долгие годы.
Как видим, спустя почти сто лет, проблемы у Москвы остались те же. Но в то время Щусев ощутил уверенность, что предложив комплексное решение перечисленных проблем в условиях открывшейся и существовавшей некоторое время свободы творчества, он сможет превратить Москву в современную европейскую столицу. Общий архитектурный девиз реконструкции Москвы Щусев обозначил следующим образом: «Красота в простоте и величии для монументов и в теплоте и уюте для жилья»[146].
План А. В. Щусева «Новая Москва». Район от Дворца труда до Каменного моста. 1924 г.
План А. В. Щусева «Новая Москва». Хамовнический и Замоскворецкий районы. 1924 г.
Зодчий мечтает, планы его дерзновенны. Он хочет превратить старую, рвущуюся из своих вековых оков-колец Москву, в процветающий город. Причем в буквальном смысле. Процветающий — это значит цветущий, стало быть, нужно то, что будет цвести, а именно — сады и рощи, парки и леса. Отсюда и главная идея «Новой Москвы» — огромный город-сад.
Архитектурная концепция «города-сада» была весьма популярна в те годы: аналогичный план «Большой Петроград» разрабатывался и в бывшей столице Российской империи. А уже в 1918 году в Москве началась разработка пригородов-садов — в Марьиной роще, в Сокольниках, на Воробьевых горах, в Рублево, в Люблино… Цель была поставлена такая — как можно быстрее разгрузить, разуплотнить Москву, переселив в создающиеся вокруг нее городки-спутники рабочий класс с семьями. Это было довольно прогрессивное начинание.
В эти годы и Щусев, и его соратники идут в ногу с мировой архитектурой — Европа не позволяет им сбавлять темпы в поисках новых путей планировки городов. В Великобритании даже существует движение в поддержку «города-сада», основывающееся на градостроительной концепции социолога Эбенизера Говарда, сформулированной им в книге «Города-сады будущего» в 1898 году.
Суть концепции такова — современный город съедает себя изнутри, на дорогах — транспортный коллапс, по обочинам — хаотичная застройка, а еще неконтролируемый рост промышленности, антисанитария и тому подобное. Поэтому население должно расселяться в сельской местности в небольших городках, численностью не более 32 тысяч жителей. Городки тесно связаны между собой железной дорогой и объединяются в более крупные созвездия, население которых не должно превышать четверть миллиона человек (иначе вновь начнется перенаселение).
Сам круглый по форме город-сад своей планировкой очень напоминает Москву: городская территория также расходится от центра кругами. Но в центре находится не привычное нам сосредоточение органов власти, а… парк, окруженный общественными зданиями (больницы, музеи, магазины) и жилыми малоэтажными кварталами. Что же касается промышленных предприятий, на которых трудятся жители города, то им место отведено на периферии. В случае роста числа жителей в таком городе-саде они плавно переселяются в новый город-сад, возникающий в удобной транспортной доступности от старого. И так далее… А как результат применения такой схемы — рост качества жизни населения и сохранение экологии.
Разумеется, Щусев не намеревался превратить всю Москву в огромную деревню, но мечтал создать город «живописный» и «жизненный», светлый и солнечный:
«Забытой оказалась наша старушка Москва с ее дивным Кремлем и чудной схемой старого кольцевого плана. Если бы Москва в забытьи консервировалась, это было бы даже хорошо, мы имели бы вторую Венецию без воды, но Москва — промышленный центр России — все-таки строилась и воспринимала по-своему европеизм, а потому дошла она до нашего времени в скверном и испорченном издании. Наконец, настал черед мечтать и для Москвы. А Москва, если начнет мечтать, то эти мечты будут „вовсю“, хотя бы они пока что и оставались лишь на бумаге»[147], — писал зодчий в 1924 году.
Создавая план «Новая Москва», архитектор позволял себе фантазировать — какой станет советская столица через четверть века: «Итак, взглянем на Москву с высоты
